У них пенсионеры могут позволить себе трансконтинентальные перелёты, а у нас до дачи доехать — проблема: конкуренция в сфере энергетики так развилась в результате «реформ», что электроэнергия, потребляемая электричками (плюс прочие затраты) сопоставима с расходом бензина автомобилем из расчета на 2-х человек. Иначе говоря, на поездку туда и обратно на автомобиле за 100 -120 км от Москвы два пенсионера потратят приблизительно 1000 рублей. На приобретение билета на электричку – столько же. Сколько перевозит электричка людей в час-пик? Много. И всё равно не хватает, чиновники требуют роста тарифов, и законодатели их просьбы всегда удовлетворяют. К сожалению, всякий раз, когда крупные наши фирмы обращаются к бюджету за субсидиями, они не уточняют, куда и на что не хватает. Главное – не хватает. Что уж говорить о конкурентоспособности экономики при таких ценах на топливо и электроэнергию? Почему на Украине, где по свидетельству нашего телевидения, всё безудержно дорожает, электроэнергия стоит 2 рубля за кВт.ч, а у нас – больше 5 рублей? Почему в Норвегии за среднюю зарплату житель может приобрести 22,6 тысяч кВт.ч, а у нас – 6-7 тысяч, и то при условии, что средняя – та, которая получается у Росстата, а не в реальной жизни. Правительство почему-то не задаётся вопросом «догнать и перегнать» развитые страны и по этому показателю. Очень избирательные «догонялки» получаются. Правительство, поддерживаемое, к сожалению, Президентом, не понимающее азов в стимулировании развития экономики – главный фактор, сдерживающий развитие.
Такая же ситуация и с пенсиями. Не хватает в Фонде денег на выплату пенсий пенсионерам. Но при этом никогда не уточняют, какие средства тратятся на здания пенсионных фондов, на зарплаты сотрудников, на их функциональное обеспечение. Пенсионерам сегодня приращивают пенсии по 200-300 рублей, как подачку, пообещали по тысяче – как облагодетельствовали. А ведь пенсионеры не просят у государства чужое, они вправе получить то, что доверили государству, когда перечисляли суммы кто 10, кто 40, а кто и больше лет.
Итак, главные тезисы настоящей статьи:
- Пенсионеры – не иждивенцы, они доверили государству своё, и вправе получить от него полноценной монетой (с учетом всех пертурбаций в экономике). Процент отчисления, пенсионный возраст и период дожития – разные вещи, они устанавливались не с потока (что привычно делать сегодня), а с расчетом всех факторов, из которых период активности после выхода на пенсию не был самым главным. Если люди пенсионного возраста стали здоровее – это тоже плюс государству – меньше бюджетных затрат на поддержание здоровья основной массы пенсионеров. Хотя сегодня и так уделяется минимум внимания: получи квоту, не управился с операцией в один день – твои проблемы: добейся новой квоты. Анализ сдал чтобы поставить диагноз, теперь жди нового года, чтобы сделать повторный анализ, чтобы установить: помогло лечение или нет. Или плати. Так работает бесплатная медицина. Для кого же все достижения, демонстрируемые по телевизору?
- Пенсионеры в условиях дефицита рабочих мест, которым удастся сохранить работу по задумке Правительства, могут стать конкурентами молодых специалистов. А это чревато социальными взрывами: молодые, даже получившие образование, будут стремиться уехать из страны, ещё больше усугубляя ситуацию в пропорции работающих и иждивенцев. Либо вынуждены будут накапливать потенциал для физического передела собственности. Впрочем, это вряд ли произойдёт по «вине» работающих пенсионеров, т.к. сегодня уже в 45-50 лет на работу не берут, поэтому не только пенсионеры, но и люди среднего возраста, будут держаться за любую работу, с любой приемлемой зарплатой, т.к. в случае увольнения (а это может произойти и в добровольном порядке, когда урезают доход до минимума или просто перестают платить нормальную зарплату) шансов найти другую работу сегодня в стране нет. Следовательно, меры, предусматриваемые реформой, скорее обрекают на голодное существование ещё больший процент населения, потому что реально повышение пенсионного возраста – это попытка сохранить более чем благополучное Status quo для тех, кто распределяет пенсионные деньги за счет населения, у которого их отбирают, не доплачивая при этом зарплату и отдаляя сроки выплаты пенсии.
- Правительство с главным идеологом реформы – А.Кудриным, очередной раз демонстрируют безграмотный подход: пенсионные отчисления имеют прямую связь с действующей экономикой, а не с возрастом. Возраст, т.е. сроки начала выплаты пенсионных денег, – это способ удержать в фонде деньги, чтобы чиновники ими могли распорядиться, как всегда нерациональным способом. Увеличить пенсионные отчисления можно только путем расширения налогооблагаемой базы. Всякому хозяину прилавка на московском рынке известно, что чем шире ассортимент, а не возраст продавца, тем больше выручка. Это позволяет зарабатывать не только на ценах, но и на обороте. Те, кто предлагает и проводит бессмысленные, а то и вредные реформы, этого не понимают. Если не сказать, что делают это намеренно в подтверждение тезиса, озвученного в 90-е годы, о том, что российская экономика неконкурентоспособна, поэтому надо всё покупать за нефть (которая, кстати, тоже субсидируется государством, но почему-то не банкротится, как многие заводы и фабрики – факт, свидетельствующий о заинтересованности иностранных компаний и государств).
Когда задаются вопросом о сроках дожития граждан на пенсии до смерти, то ищут обычно ответ на два вопроса: как решить проблему воспроизводства и как обеспечить страхование жизни на пенсии. Понятно, что человек (и предприятие, на котором он работал) на протяжении своей жизни делали отчисления в пенсионный фонд, из которого деньги перечислялись тем, кто уже вступил в пенсионный возраст. Также понятно, что вступая в пенсионный возраст, мы получаем содержание из копилки, в которую делает отчисление работающее поколение. Проблема сокращения численности занятого населения – это не проблема новоиспеченных пенсионеров. Это проблема государства, которое обязано предвидеть трудности и заранее найти пути их преодоления. Пенсионер, вступая в пенсионный возраст, имеет право на денежное содержание, т.к. он выплатил (принудительно) из своего заработка некоторую сумму только потому, что рассчитывает на встречное исполнение обязательств государством. И его не интересует, почему из фонда уплывают крупные суммы на содержание аппарата или теряются на чьих-то счетах. Платежи в пенсионный фонд – самые высокие – 22% (в 90-е годы доходило до 28%). Таким образом, гражданин страны, плативший в пенсионный фонд четверть суммы от дохода, например, в течение 40 лет, вправе рассчитывать на достойную пенсию. Но нет, мы знаем, что сегодня установлены ножницы выплат: гражданин обязан с любой зарплаты отдавать 22%, а в целях содержания простого пенсионера (если не депутат и не крупный чиновник, то он — второй сорт) установлен лимит — (не более чем…) – на уровне выживаемости. И если реальный период жизни на пенсии составляет не 19 лет, а только 12-14, а после реформы сократится еще на несколько лет, то (можно быть уверенным по опыту многих прошлых лет) невыплаченные деньги пойдут не на увеличение содержания оставшихся в живых (их с годами всё меньше), а на какие-то другие нужды. Благо, что у чиновников их всегда много. Невольно приходишь к таким заключениям, когда в обоснование реформы нам рассказывают не о самой экономике, а об отставании от Европы по срокам выхода на пенсию.
Итак, новой реформой (предыдущая была совсем недавно — в 2015 г. и потерпела фиаско, что не удивительно, когда этим занимаются дилетанты) государство намерено перенести начало сроков выплаты на том основании, что тех, кто делает отчисления сегодня, становится всё меньше. Отчасти это так, но разве эта мера увеличит взносы? Нет, значит, не решит проблемы.
Стабильное и неуклонное сокращение рабочих мест в стране, а с ними и сокращение числа работающих относительно незанятых – первейшая проблема и наполнения бюджета, и страхования жизни в Пенсионном фонде, которую Правительство просто не видит. Для аргумента воспользуемся сведениями Росстата по населению России по возрастным группам:
Действительно, отрицательный естественный прирост населения продолжался вплоть до 2011 г. Потенциальные потери в населении составили 13238 тысяч человек (сумма отрицательного естественного прироста за период с 1992 по 2011 г.). Таков результат либеральных реформ. Классики политэкономии давно открыли прямую зависимость низкой заработной платы и повышенной смертности населения в молодом возрасте. Но вот другая статистика – по приёму на работу и по увольнению в нулевые годы:Сопоставив эти две таблицы, можно сделать вывод, что и не нужны были российской экономике эти не родившиеся за 20 лет с 1992 по 2011 год 13,238 млн. человек. Что это за экономика, в которой каждый год увольняют по 11-12 млн. человек и принимают на работу по 8-10 млн., из них всё больше иностранцы из соседних независимых стран? Это ли не признак больной экономики? Да, численность работников, кормящих иждивенцев снижалась все годы:Но не потому ли, что экономика их все годы отторгала, и работники всё чаще превращались в безработных? И правильно ли все проблемы сводить к росту именно численности пенсионеров. За всё время агитации за увеличение пенсионного возраста Правительству и в голову не пришло обратить внимание на другие причины сокращения пенсионных отчислений. В результате сложившейся в 90-е годы тенденции в 2018 г. в экономике лишь 5 работников обеспечивают содержанием 4-х неработающих подростков и пенсионеров. Такой же коэффициент был в 1970 году. К 1970 году численность пенсионеров выросла в 2,44 раза, однако в Пенсионном фонде находились средства для выплаты пенсии в объеме до 50% от утраченного заработка. Потому что численность занятых росла и к 1989 г. выросла в 1,75 раза относительно 1926 г., и в этом кроется успех пенсионной реформы в советский период. Сейчас не хватает на минимальный прожиточный паёк потому, что реальная безработица (а к ним можно отнести и самозанятых, хотя их реально не так много и самозаняты они не по собственной воле) достигла катастрофических размеров в стране. Я уже приводил в предыдущих статьях сведения о сокращении числа действующих крупных предприятий с 204998 на 01.01.1993 до 51986 на 01.01.2017, уже включая средние. Нетрудно прикинуть, что эти почти 205 тысяч предприятий до либеральных реформ поглощали значительную часть трудоспособного населения. В 2016 г. численный состав работников в России (а только они, зарегистрированные работники, платят взносы в Пенсионный фонд) составил всего 41,677 млн.человек. Для сравнения: в 1976 году в РСФСР в списочном составе было 43,048 млн.человек (Справочник ЦСУ). Население выросло почти на 9,5 млн.человек (правда, из них 8,3 млн. дал миграционный приток из соседних республик), а число занятых (по списочному составу) сократилось почти на 2 млн.человек. Соотношение этих цифр свидетельствует о том, что проблема кроется в самой экономике, а не в падении рождаемости в 90-е годы. Стоит ли удивляться, что и без падения естественного прироста населения в 90-е и нулевые годы неизбежно сократились бы не только доходы бюджета, но и взносы во все социальные фонды, включая Пенсионный.Вторым важным фактором сокращения взносов (падение рождаемости в 90-е годы можно отнести только к третьему или четвертому разряду, учитывая неспособность действующего Правительства организовать не только государственное регулирование экономики в интересах государства и граждан, но и свободу предпринимательства) является чрезвычайно низкая заработная плата. Предприниматели и крупный бизнес предпочитают платить зарплату на уровне МРОТ или чуть выше, чтобы не отдавать 22% в Пенсионный фонд. Без регулирования этого процесса государство не обеспечит нормальных отчислений.
Сладкоголосые агитаторы из отдела пропаганды либерального Правительства по всем средствам коммуникаций извещают нас не только об «успехах» экономики (с чем можно частично согласиться в отношении государственного сектора), но и о росте заработной платы, пенсий и вообще благосостояния. Так ли это? Обратимся к официальной статистике в части доли заработной платы в конечном выпуске продукции:
В России она составляет заметную цифру только в популярной отрасли США – сланцевой промышленности. В остальных отраслях доля оплаченного труда составляет ничтожно малую цифру. Зададимся вопросом – почему? Почему в других развитых странах с не менее развитой передовой технологией этот процент на много выше. Ответ может быть только в двух вариантах: либо в российских отраслях внедрена такая передовая технология, какая Западу и не снилась, и люди там просто не нужны (и что там Г.Греф предрекает цифровизацию, когда в экономике повсюду уже робототехника?), либо рабочим просто платят символические деньги. Примем во внимание, что зарплату в банке не выдадут, пока предприятие не оплатит налоги, в т.ч. взносы в Пенсионный фонд. Платить налоги с мизерных зарплат всегда приятнее, чем с больших. А кроме того, кто теперь верит государству? – оно на стороне тех, кто шельмует народ. Кто будет принимать в расчет, что по Конституции нефть, газ, руды, лес являются общенародным достоянием? Депутаты опять услужливо готовы бизнесу подсобить, упразднив экспортные пошлины, заменив их налогом на природные ископаемые. Кто платить будет? – так ведь опять народ, ему не привыкать. Поэтому и зарплаты у рабочих смешные, поэтому и в пенсионные фонды отчисления скупые: ведь всюду внедрена робототехника. Правительство обещало поднять пенсии в результате реформы. Не надо обольщаться – это только затем, чтобы потом снова отобрать: цены вырастут, безусловно – к этому ведёт налоговая реформа путем перекладывания груза с бизнеса на население. Бизнесу, построенному на выкачивании без экспортных барьеров ресурсов, открытых, разработанных, обустроенных городами, посёлками всем народом, и обеспеченному квалифицированными кадрами, опять прибыль.Вот только как быть с населением? И пенсионерами, в частности. Лишние они на этом празднике жизни.
Николай Петров, экономист
комментариев нет